На берегах Уссури и Амура
Без развлечений и азартных игр
Жил сам с собой оранжевая мура -
Почти пропащий уссурийский тигр.
Он свежевал с проворством эскулапа
В своих угодьях собранную дань,
Но был в душе он, в общем, сущей лапой
Судьбы своей царапающей грань.
Душа его томилась без азарта,
Поймут меня, кто сам рыжеволос…
И он с тоски, в порыве боди-арта,
Себе нанёс две дюжины полос.
Наверно так в декаде третьей марта,
Когда теплом он согревает нас,
Творят коты на крышах Мона-Мартра
Или вблизи подножья Мон-Парнас.
Уже не раз в раздумьях о тигрице
Безумствовал амурских царь зверей,
И, не найдя своей императрицы,
Пугал в округе рыком егерей.
Но вот однажды, обходя владенья
По ранее натоптанной тропе,
Он увидал, что дань и объеденья
Привязаны на шёлковой стропе.
Игру оттенков меж полос штрихуя,
Чтоб не реветь и не переживать,
И чтоб забыть судьбу свою лихую
Решил он дань с тропы пережевать.
Но только вот судьба его дерзала
Испробовать амурца на излом,
И потому добыча оказалась
Бессовестным и пахнущим козлом.
Ну, а козёл был воплощеньем фарта,
И даже больше – воплощеньем зла…
Он, не смущаясь, бросил тигру карту
И предложил сыграть ему в «козла»…
Потом ещё был покер с преферансом
И ряд других, что помнятся с трудом
И уссуриец стал вдруг голодранцем,
Все проиграв урочища и дом.
Как эпилог: амурские тигрицы
С козлами бродят где-то в Сан-Тропе,
Блистают в барах Челси или Ритца,
А тигр по ним скучает на тропе.
Пусть ваша жизнь изводит вас делами,
И даже пусть грозится вам бедой,
Мой вам совет: не путайтесь с козлами,
И не играйте с собственной едой. 
