Нет повести, наверное, чудесней,
А если есть, то все наперечёт,
Когда меняет чью-то жизнь кудесник
Или какой заезжий звездочёт.
Мы помним Шамаханскую царицу,
Мы помним старовера женишка,
Как царь царицей не хотел делиться
И принял смерть за то от петушка.
За это всё родные чародеи,
С момента понуждения Руси
Уверовать в заветы иудеев,
Гонимы ими ой, ты, гой еси!
Но не спалил ещё Горыныч винный
Таинственной, истерзанной души.
И нарождает наш народ глубинный
Волшебников в заснеженной глуши.
А времена теперь, что время оно,
Согласно злой общественной молве...
Царят себе у нас одни дадоны
И даже есть такие во главе…
Глубинный люд имеет повод злиться,
Кончаются ржаные сухари,
Ну, а дадоны не хотят делиться,
Зачем тогда ему государи.
И потому для общей терапии,
Припрятав петушка в пустой карман,
По параллелям прямо с Якутии
К дадонам с бубном двинулся шаман.
Он знал, что шамаханские царицы
Желают вечно править во дворцах,
А у царей всегда, как говорится,
Вся сила в яйцах, но в златых ларцах.
А он научит просто веселиться.
Настанет в душах их переворот,
И захотят дадоны поделиться,
И захрустит баранками народ…
Но сдали крести вместо нужных бубен,
Не вышло с ним весёлого стишка.
Из темноты ударил первым в бубен
Какой-то чёрт ему исподтишка.
Он опрокинулся козырною десяткой
Колоды карт рассыпанной таро,
И обещал им краковяк вприсядку,
Железное, стальное болеро…
А тайный груз тем
временем в кармане,
Расправив незаметно гребешок,
Незримо вылез и исчез в тумане
Из глухарей бойцовый петушок.
Он двинулся не глядя, на удачу.
Не замечая, ни ночей, ни дней,
С одною целью - выполнить задачу -
Кого-то клюнуть в темя побольней…
Про петушка, конечно, небылица.
Но люди чтят заветные стишки,
И средь дадонов, в
нынешних столицах,
Как говорят, сплошные петушки…
