Жилищные споры

    Оригинал здесь http://www.advokat-tula.ru/article/?ELEMENT_ID=78

После опубликования Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 02.07.2009 N 14 “О некоторых вопросах, возникших в судебной практике при применении Жилищного кодекса Российской Федерации” судах возникло различное понимание положений указанного Постановления относительно возможности признания нанимателя жилого помещения, отказавшегося от приватизации или давшего согласие на приватизацию жилого помещения в пользу других, совместно с ним  проживающих, жильцов, утратившим право пользования жилым помещением.

По общему правилу в соответствии с ч. 4 ст. 31 ЖК РФ 4. В случае прекращения семейных отношений с собственником жилого помещения право пользования данным жилым помещением за бывшим членом семьи собственника этого жилого помещения не сохраняется. Однако в соответствии со ст. 19 Федерального закона от 29.12.2004 г. № 189-ФЗ «О введении в действие Жилищного кодекса Российской Федерации» действие положений части 4 статьи 31 Жилищного кодекса Российской Федерации не распространяется на бывших членов семьи собственника приватизированного жилого помещения при условии, что в момент приватизации данного жилого помещения указанные лица имели равные права пользования этим помещением с лицом, его приватизировавшим.

Положения этих законов известны и шаблоны судебных  решений по ним давно изготовлены. Но встречаются дела необычные, требующие творческого юридического подхода к ним, с чем суды иногда не справляются, или просто не желают ломать сложившиеся стереотипы.

Вот один пример такого подхода.

Суть дела.

В одном далёком, далёком городе жила одна молодая пара. Своих отношений они не оформляли, немодно это нынче, но, наверное, собирались оформить их позже, поскольку начали обзаводиться жильём. Надо заметить, что у обоих из них жильё было и до этого, но вот решили создавать общее  гнездо.

Для этого «молодой человек» взял в местной администрации дом под реконструкцию и начал его чинить. Во время реконструкции снёс имевшуюся печь, потолок, межкомнатные перегородки, окна, двери, но зато возвёл под той же крышей нежилую пристройку с пластиковыми окнами всё чин по чину. Гнездо начало приобретать вид и «молодой человек» озаботился вопросом приватизации того, что он собирался доделать. Поскольку у каждого из пары уже было собственное жильё, а сам «молодой человек» уже участвовал в приватизации жилых помещений и по закону не имел на это больше права, то он вселил в данное помещение «тестя» и на него оформили приватизацию гнезда.

Потом «нестареющий жених» встретил «более лучшую», как ему показалось, девушку и реконструкцию забросил. Гнездо осталось незавершённым и стало представлять собой фактический навес, то есть помещение под крышей, но без потолка, окон дверей и отопления. «Молодой человек» из этого  гнезда выпорхнул, в другом гнезде вывел нового птенца, создал там новую пару и зарегистрировал с ней отношения. Он же, жалея истраченные в старом гнезде силы и средства, впоследствии обращался в суд о взыскании с «тестя» денег потраченных на гнездо, но суд проиграл.   «Тесть», уставший от участия в дрязгах дочери с бывшей надеждой и опорой,  подарил своей дочери недосвитое гнездо и отошёл от дел.

После этого главный гнездостроитель решил выведенного в новой паре  птенца зарегистрировать в недоделанном гнезде, видимо, чтобы досадить своей бывшей, оставив ей обязанность содержать дом и оплачивать коммунальные услуги, как за себя, так и за новорождённого.

Оскорблённая, разгневанная новая хозяйка дома обратилась в суд с иском о признании своего бывшего утратившим право пользования жилым помещением, а его потомство неприобретшим права пользования жилым помещением. Первого, потому, что добровольно съехал и не несёт бремя содержания жилья, а второго (младенца), потому, что никогда не вселялся  в спорное помещение.

Чужой муж (до этого просто бывший) хозяйке дома вчинил встречный иск, дескать, мешает она им с ребёнком пользоваться родовым гнездом и чинит всяческие препятствия в этом. Это всё при отсутствии окон и дверей, потолка, отопления, не говоря уже о воде и канализации.

Ладно.

Орган опеки, насмерть стоявший сначала за вселение младенца в спорное помещение, к концу дела смекнул, что в интересы ребёнка это не входит, ведь у папаши с мамашей есть благоустроенное жильё и своё конституционное право на жилище младенец может реализовать в благоустроенных помещениях, просил суд отказать во вселении младенца.

Суд, не согласившись с доводами истицы и органа опеки, в иске истице отказал, а встречный иск удовлетворил полностью. Вот выдержки из основных его выводов:

Таким образом, являясь нанимателем жилого помещения и, давая согласие на приватизацию занимаемого по договору социального найма жилого помещения, без которого она была бы невозможна, «молодой человек» исходил из того, что право пользования данным жилым помещением для него будет носить бессрочный характер и, следовательно, оно должно учитываться при переходе права собственности на спорное жилое помещение к новой хозяйке…

Доводы истца о том, что её бывший «молодой человек» в силу ч.3 ст.83 ЖК РФ должен быть признан утратившим право пользования жилым помещением, суд признает несостоятельными, поскольку указанной нормой права предусмотрены основания расторжения договора социального найма в случае выезда лица в другое место жительства. Истица же является собственником жилого помещения, а поэтому положения указанной статьи неприменимы к спорным правоотношениям, возникшим между бывшем и бывшей…

Вселение «молодого человека» и его несовершеннолетнего ребёнка в жилое помещение предполагает не только фактическое проживание в данном жилом помещении, но и право пользования данным жилым помещением…

Изложу ошибки, из которых возникло данное решение суда.

В соответствии со ст. 1 Семейного Кодекса РФ Семья, материнство, отцовство и детство в Российской Федерации находятся под защитой государства. Регулирование семейных отношений осуществляется в соответствии с принципами обеспечения приоритетной защиты прав и интересов несовершеннолетних членов семьи.

Согласно ч.2 ст.20 ГК РФ местом жительства несовершеннолетних, не достигших четырнадцати лет признается место жительства их законных представителей - родителей.

Как пояснил «молодой человек», родители младенца обеспечены кроме спорного помещения иными, пригодными для проживания жилыми помещениями, в которых, руководствуясь вышеизложенными принципами и должно обеспечиваться право младенца на жильё.

 Т.е. суд отступил от вышеизложенных требований закона и обеспечил силой судебного решения право младенца на жилище путём вселения его в помещение не пригодное для этих целей. Т.е. и родители и суд нарушили права ребёнка на жилище, которые могли быть им реализованы в пригодных жилых помещениях, имеющихся в распоряжении его законных представителей. Т.е. судом было нарушены нормы ст. 40 Конституции РФ, согласно которой именно органы государственной власти и органы местного самоуправления поощряют жилищное строительство, создают условия для осуществления права на жилище, а также принципы приоритетной защиты прав несовершеннолетних предусмотренных ст. 1 СК РФ.

Согласно ч. 1 ст. 69 ЖК РФ право на проживание возникает у членов семьи нанимателя в том случае если они ВСЕЛЕНЫ  в жилое помещение.

Как видно из материалов дела, пояснений ответчика, в спорное помещение младенец никогда не вселялся, фактически проживает со своей матерью, где и реализует своё право на жилище. Суд признавая право за младенцем нарушил и этот закон.

Ссылаясь на статью 19 Федеральный закон от 29.12.2004 N 189-ФЗ "О введении в действие Жилищного кодекса Российской Федерации" что  «молодой человек» исходил из того, что право пользования данным жилым помещением для него будет носить бессрочный характер и, следовательно, оно должно учитываться при переходе права собственности на спорное жилое помещение к новой хозяйке суд применил законы, не подлежащие применению в данных правоотношениях.

Основным заблуждением в данном выводе суда является отождествление «бессрочный» с понятием «вечный».

Договор социального найма действительно является бессрочным. Наниматель, отказавшийся от приватизации или давший разрешение на приватизацию другим, совместно проживающим с ним жильцам, сохраняет за собой именно право бессрочного договора социального найма, а отнюдь не приобретает права вечного пользования спорным жилым помещением.

Если наниматель спорного помещения сохраняет права по договору социального найма, то следуя философскому термину «дуализм»( свойство двойственности не сводимое к единству), он  сохраняет и обязанности по данному договору. То есть, в результате приватизации другим лицом спорного помещения, лицо, отказавшееся в его пользу от приватизации, сохраняет весь спектр правоотношений характерный для договора социального найма.

Иными словами, его отношения с новым собственником строятся на нормах регулирующих социальный наём жилого помещения в том числе и на ст. 83 ЖК РФ.

Что дальше?

Дальше следует, что если нормы, регулирующие бессрочный договор социального найма, распространяются на лицо, отказавшееся от приватизации или разрешившее таковую третьим лицам, то на него распространяются и нормы регулирующие прекращение данного договора.

Т.е. ч. 3 ст. 83 ЖК РФ должна была быть применена судом, а не отвергаться как неподлежащая применению.

Такая позиция судов не является повсеместной. Иногда суды становятся на позицию, изложенную мной, но шаблонов для неё пока не создано.

Как говорится, продолжение следует.